"Никому не позволено в христианстве быть вовсе не ученым и оставаться невеждою.
...Если ты не хочешь учить и вразумлять себя в христианстве, то ты не ученик
и не последователь Христа... я не знаю, что ты такое, и что с тобою будет"
-- св. Филарет, митр. Московский, Слово в день св. Алексия, 1841 г.

"Наступает время, и наступило уже, когда богословское молчание или замешательство,
сбивчивость или нечленораздельность в свидетельстве становится равнозначным
измене и бегству от врага. Молчанием соблазнить можно не меньше,
чем торопливым и нечетким ответом. И еще больше можно
самому своим молчанием соблазниться и отравиться"
-- прот. Г. Флоровский. Пути русскаго богословия. 1936 г.

На обложке "Книги насущных вопросов о православной вере" М. Г. Горохова (М., "Крук", 1997, 160 с.) -- терновый венец, архиерейская митра и жирный вопросительный знак. Число вопросов не указано.

Подсчитать их оказалось делом непростым: иные вопросы повторяются по нескольку раз, другие состоят из нескольких частей, а некоторые и вовсе пропущены. Тем не менее, придерживаясь единообразнаго подхода, в конце концов можно получить приведенную в заголовке цифру. К ней в процессе чтения присоединяются и другие, не менее насущные вопросы.

-- Скажите сразу, хотите отделаться общими словами? Отвечаете вопросами на вопросы? Конечно. чего же еще от вас ждать! Недаром М. Горохов предупреждает в послесловии, что "имеет мало надежды получить вразумительные ответы на поставленные вопросы" и даже предвидит "внезапную смерть автора в результате насчастнаго случая" или "объявление об очередном происке врагов Церкви..."

-- Елси Вы, г-н читатель, такой нетерпеливый, благоволите перелистать странички и найдете все 1178 ответов, один к одному, как в лицевой минее. Я ведь тоже прочел послесловие и вижу, что Горохов и в самом деле не оставил иного выхода, кроме как прямо и конкретно ответить на каждый вопрос: иначе я, того и гляди, окажусь среди мракобесов, гонителей, притеснителей, а может статься и убийц пытливаго автора. Но все же я советую перед этим прочитать сопровождающий текст: увидите тогда, как легко превратить материал книжки из "очередного происка врагов" в неплохое учебное пособие для православных воскресных школ или огласительных курсов.

"Так-то оно так, да вон-то как?" -- сказал мужик, сладив в избе борону и обнаружив, что в дверь она не пролезает. Подобнаго рода технический вопрос неизбежно добавляется к гороховской тысяче с гаком. Отведем на каждый ответ хотя бы по паре страниц текста со ссылками, цитатами и примерами... не забыли еще арифметику? Остается только руками развести, а этого-то как раз и нельзя делать ни в коем случае.

Большинство вопросов в книжке действительно могли бы стать основой самого серьезнаго разговора, куда больше чем на пару страниц. Каждому приходилось отвечать родным и чужим, знакомым и незнакомым, друзьям и не вполне друзьям, на подобные вопросы о Боге, о Церкви, о св. Писании, об истории христианства и других религий, о святости, о невидимом мiре, о науке, искусстве, о смысле человеческой жизни... Семена, оставленныя такими, казалось бы, случайными, незначительными разговорами и спорами, прорастая, взламывают мертвый асфальт безплодной души и расцветают изумительными цветами покаяния и веры, -- или, наоборот, глушат их чертополохом суеверий, лжи и ереси. Но это -- от одного вопроса, много от двух или трех: а то 1178 сразу. Стало быть, разговор здесь идет на совсем другой основе, и ответы -- все 1178, коль скоро они от нас требуются, -- надо строить по другому принципу.

Чтобы нащупать этот принцип, взглянем повнимательнее на книжку. Она состоит из длиннаго (21 с.) предисловия и собственно вопросов в двух частях. Кое-где вставлены интермеццо на несколько страниц: в них те же самые тезисы перечисляются уже не в вопросительной, а в утвердительной форме. Читать книжку трудно: внимание постоянно отвлекается навязчивыми вопросами о душевном состоянии, умственных способностях и психическом здоровье автора -- но на них, к счастью, отвечать не надо. Многие вопросы составлены по известной схеме: "Вы уже перестали избивать жену по воскресеньям"? -- то есть, основаны на заведомой лжи. Иногда сочинения подобнаго рода называют "испытанием веры", но в данном случае испытываетcя лишь терпение читателя.

Предисловие дает возможность близко познакомиться с автором: подробно разсказано, как он пришел к вере, изучал Писание, принял св. крещение, стал ездить по городам и селам России с неутомимой проповедью православной веры... однако сам по себе текст открывает нечто гораздо большее, и вместо ожидаемаго знакомаго образа -- вроде героя "Откровенных разскзов странника" -- перед читателем возникает прелюбопытная и вполне современная фигура.

Начнем с того, что основной объем предисловия уделен перечислению (с многократными повторениями) всяких недостатков и пороков церковной жизни: засилью со стороны безбожной гражданской власти, разрыва между мiром и духовенством, невниманию к проповеди, формализму, низкому качеству богослужения, отсутствию православной литературы, поборам за совершение таинств, неустроенности приходской жизни, слабости монашества, и пр. и пр. и пр. При этом материал подан в той же самой до боли знакомой манере, как социалисты пишут о капитализме, капиталисты -- о социализме, а цепные псы лают на окружающий мiр: трудно красноречивее напомнить читателю, что Церковь -- это наша семья, наш общий дом, и что любовь к ней -- значит, и друг ко другу, не искдючая и горемыку Горохова -- должна быть основой каждаго нашего слова, каждой мысли о Православии.

Как часто, будучи озабочены церковными нестроениями и разногласиями, и высказываясь устно, письменно или печатно, мы забываем эту простую истину! Земной поклон Горохову за его мастерски выполненное напоминание: только бы нам не пропустить его мимо ушей. Судя по содержанию, автор вовсе не ставил своей целью выразить эту мысль, но она выразилась вопреки его желанию. Вот вам первый добрый плод этой не слишком-то доброй книги.

Больше того, приглядевшись к списку претензий М. Горохова, мы обнаружим, что почти все они направлены в минувшее -- когда Россия и Русская Церковь еще были в большевицком рабстве. Правда, что от болезней прошлаго невозможно освободиться во мгновение ока, но исцеление идет своим ходом, и если М. Горохов, при всем его упорстве и рвении, не сказал практически ничего нового о внутрицерковных проблемах, а продолжает раздирать прежния язвы, то это еще один повод для искренней надежды на лучшее.

Помимо общей ненависти к Церкви, предисловие несет и другия, более конкретныя сведения того же рода. Масштаб их различен: от мелких гадостей до космической лжи. Например, неудивительны насмешки Горохова над церковно-славянским языком (с. 10); однако, разсказывая читателю о своих впечатлениях от чтения Евангелия, он пишет: "Iисуса Христа любили простые люди, но ненавидели церковныя власти -- архиереи..." (с. 4). Слово "архиерей" есть в церковно-славянском тексте Писания, но в русском переводе его нет: единообразно и с полным основанием здесь говорится о "первосвященнике". Зачем понадобилось автору это слово, смысл которого в русском литературном языке только один -- епископ христианской Церкви? Еще один "дополнительный" вопрос, не слишком-то, впрочем, сложный.

А вот пример посерьезней. Ветхозаветную историю Горохов излагает в таких слащаво-розовых тонах, что приходится допустить: весь трогательный его разсказ о чтении св. Писания -- сплошная выдумка, и с материалом он знакомился по малоформатному американскому изданию "Библии в картинках". Но это бы еще не беда, не подведи он нижеследующаго итога до-христианской эры: "Израильтяне должны были... служить Богу и исполнять Его простыя и добрыя заповеди" (с. 6). Возможно, ни Нагорная Проповедь, ни Послание к Римлянам также не дошли до Горохова, но если уже в предисловии этот "проповедник христианства" демонстрирует подобный багаж, то чего ждать от его 1178 вопросов?

Много интересных открытий можно здесь сделать, только нам сейчас недосуг. Упомяну лишь об одной струе, которая снова и снова выходит на поверхность в основном тексте книги (1.1.74, 1.2.33, 1.2.34, 1.2.51, 1.4.46, 1.4.79 и др.-- здесь и ниже вопросы обозначаются цифрами части, секции, и порядкаваго номера в авторской нумерации): самоирония Горохова (опять же, видимо, вопреки его намерению) поднимается до лучших образцов мiровой литературы, когда он обличает "суеверных, злых, невежественных старушек". Они-де наводняют зачем-то святые храмы, портят вид, мешают молиться, всем подряд делать глупыя замечания, а сами терпеть не могут замечаний умнаго человека... В то же время проскальзывает интерес к "молодым людям женскаго пола", что в сочетании с какой-то судорожной неприязнью к монашеству, безбрачию, и к церковной практике воздержания от супружеских отношений во время поста (1.16.9, 1.16.10) наводит на дальнейшие посторонние вопросы.

После всего этого вы уже не удивитесь ни упоминаниям о "простой Евангельской вере" (1.3.31) и "религиозных обществах, в которых люди изучают св. Писание, стараются воздерживаться от зла и делать посильное добро, помогая ближним" (с. 21, 1.3.48, 1.4.16), ни противоцерковному накалу книги в целом. Больше того, впечатление о Горохове как о примитивном сектантском агитаторе -- самая естественная реакция читателя, хотя бы чуть-чуть знакомаго с Православием. В этом смысле замечание о "происках врагов Церкви" вполне обосновано, и гротескное изумление автора, что кому-то может прийти в голову такая абсурдная мысль, относится к его крупным творческим удачам.

Однако наглый, аггрессивный, высокомерно-невежественный тон "Книги насущных вопросов" совсем не типичен среди протестантов Запада. Для них Православие -- как чей-нибудь высокогорный маршрут: в голос восхищаются блеском снегов и синевой небес, а предложи им в выходной взять детей и подняться на соседний холм, скажут со снисходительной улыбкой: "Да ну что вы, там круто... холодно... жарко... комары... да и дел много" -- и потащатся за пятьдесят миль в торговый центр, где нижнее белье со скидкой и мороженое втридорога. Словом, без лжи и злобы, а просто "я эти горы в телевизоре видал". Есть, впрочем, исключения.

Я недостаточно знаком с русскими сектантами; можно допустить, что они следуют за своими западными идейно-финансовыми лидерами, но русское влияние не может не сказываться. Один пятидесятник из России дал мне как-то интересный урок религиозной дискуссии. Это был человек глубоко верующий, много видевший и много страдавший. Он приходил в нашу бостонскую церковь и подолгу стоял сзади, у самых дверей, словно в раздумье, не в силах сделать шага вперед... Мы, собственно, даже не спорили с ним, а обменивались какими-то замечаниями, когда он вдруг сказал с явной болью в голосе: "Почему вы думаете, что я способен дать вам ответ? Разве я пророк или апостол? Я буду молиться, и Бог может быть откроет мне. А может быть и не откроет..." Помнится, еще тогда я подумал: "Превосходный ответ для инославнаго, но православному не годится," -- и позже нашел подтверждение у о. Георгия Флоровскаго.

Тем не менее, 1178 вопросов о Православии подряд -- явление знакомое. По моему опыту, оно тесно связано с дискуссионными группами на Internet, где участники, явно располагающие избытком свободнаго (или рабочаго) времени, изо дня в день ведут жаркие и зачастую вполне серьезные дебаты, в том числе и о религии. Здесь не редкость встретить и растеряннаго протестанта, и изверившагося римо-католика, и полнаго сомнений скептика, и прямого врага Православия, явнаго или скрытаго. Здесь надо отвечать просто, быстро, точно, без лишних эмоций, без лишняго формализма, и, главное, кратко: длинных ответов никто не читает, а противник забьет вас лавиной новых вопросов, совсем как Горохов.

Так давайте запасемся некоторым количеством терпения и дадим Горохову все его 1178 насущных ответов. Вместо того, чтобы перебирать вопросы один за одним, начнем с ответов, и каждому возможному ответу подберем свою группу вопросов (кто учил в институте математику, вспомнит про интеграл Лебега). При этом, если попадется интересный вопрос, никто не помешает нам остановиться и обсудить его подробнее. То же может сделать каждый из читателей, по мере необходимости.

С чего начинает православный взгляд разсматривать любую ситуацию? Ясно с чего: со своей души, со своей вины, о чем говорил в пустыне Предтеча и с чего начал проповедь Сам Спаситель. Наш первый ответ -- под литерой "А" -- будет таким: "Даруй ми зрети моя прегрешения!"

Вопросы группы "А" больше всего заметны в секциях "Храм" и "Церковь" (1.2 и 1.4) -- почти четверть от общаго числа -- но встречаются и в других местах. Ответ "А" дается прежде всего в тех случаях, когда речь идет о чьих-то недостатках, слабостях и проступках, действительных или возможных: "Почему женщины первые впереди мужчин подходят ко кресту, Причастию, елеопомазанию, а священнослужители не учат должному поведению невежественный и распущенный народ?" (1.2.12), "Почему мiр лежит во зле, покаяния нет, а храмы стоят крепко, никто их не разрушает, но помогают строить, дают пожертвования и ходят туда люди, не знающие Бога, по своим делам и нуждам?" (1.4.43), "Почему о вере часто спорят люди невежественные, не читающие или не понимающие св. Писания, но почему-то убежденные в своем правоверии?" (1.4.79), "Почему раньше христиане стремились в рай, а сейчас хотят устроить его на земле?" (1.7.4), "Почему во время Литургии много времени уходит на чтение записок о здравии и спасении тех людей, которые и в церковь не ходят?" (1.13.17), и т. п. Думаю, не надо объяснять, как было определено основное содержание подобных вопросов.

Кроме того, ответ "А" дается на вопросы о неправославном мiре, например: "Почему римскому епископу раньше целовали ногу, а теперь ему ногу не целуют? (1.1.2), "Действительны ли таинства у (римо-)католиков?" (1.4.12), "Что такое фетишизм?" (1.5.20), и пр. Справедливо будет заметить, что здесь лучше бы подошло "На чужую беду руками разведу", но поскольку таких вопросов немного, а пословицу эту иной раз толкуют превратно (в том смысле, что до чужой беды нам вовсе нет дела), решено было оставить их как второй случай в группе "А".

Однако, как уже было сказано, значительное число вопросов о Православии касается не столько отдельных лиц, сколько болезней и проблем церковной жизни в целом: это группа "В". В секции 1.1 таких вопросов четвертая часть, в секции 1.12 - половина: "Почему священнослужители, вопреки церковным правилам, после богослужения снимают свои облачения, как маскарадный костюм или спецодежду, и переодеваются в мiрскую одежду?" (1.1.13), "Почему очень часто священнослужители ведут себя подобно чиновникам или вельможам?" (1.1.72), "Почему в тропаре Кресту 'Спаси, Господи, люди Твоя...' после слова 'победы' раньше стояли слова 'благоверным царем', а сейчас -- ничего?" (1.6.75), "Почему таинство покаяния, или исповедь, проводится в храмах, как правило, формально, наспех, мимоходом, лицемерно, общая, -- во время совершения Литургии?" (1.12.6), "Почему на производстве есть понятия 'халтура', а в духовной жизни внутри Церкви -- нет" (1.12.9). Ответ на это должен напомнить о способности Церкви переносить любые удары врага, от кровавых гонений до тончайших соблазнов, преодолевать внутренния разногласия, нестроения и болезни, и всем напастям вопреки хранить святую веру. "Не отсохни голова, вырастет и борода"-- таков ответ на вопросы группы "В".

Заметим, что забота Горохова о целостности тропаря Кресту имеет некий негативный смысл. К этой же теме, искажая ее так и сяк, он возвращается многократно, например: "Почему светской власти в лице царей архиереи предоставили право поставлять угодных и низлагать неугодных им священнослужителей?" (1.1.63), а вопрос 1.3.55 -- это целая ектинья: выдранныя из контекста "высказывания многих священнослужителей, что не Христос, а именно царь земной был создателем, руководителем, покровителем и главой Православной Церкви". Его отношение к монархии видно и во многих других вопросах, словно в учебнике большевицкой эпохи, вызывая недоумение вовсе не у одних православных читателей: как-никак, монархия, с небольшими перерывами и исключениями, была повсеместной нормой общественной и национальной жизни со времен царя Саула и вплоть до всемiрной бойни ХХ века... Но, так или иначе, нарушения симфонии между Церковью и монархией -- что принято называть цезарепапизмом, -- как и прямое подчинение Церкви той или иной гражданской власти, негоже защищать или оправдывать, и все вопросы подобнаго содержания классифицируются литерой "В".

Следующая группа "С" еще теснее связана с исторической, временной координатой нашей земной жизни вообще и жизни Церкви в частности. История наполняет собой любое звено, любой элемент нормальнаго человеческаго общества -- семью, искусство, власть, религию. Как заметил кто-то из новообращенных, в Православии как нигде более ощущается черырехмерность нашего бытия: время наравне с пространством. Однако протестантизм, родившийся "на острие меча", -- насильственным разрывом с церковной традицией, -- вместе с наследием Западной Церкви в известной мере потерял и само историческое чувство. Сегодня результат налицо: почти половина выпускников американских университетов не в силах назвать год начала Войны Между Штатами, а участники безчисленных дискуссий о народном образовании не в силах вспомнить, что 50 лет назад Америка была страной сплошной грамотности...

"Всякое семя знает свое время" -- такой ответ мы даем на вопросы группы "С". Здесь мы найдем, пожалуй, самые глубокие вопросы, требующие знания и раздумья. Они встречаются почти всюду, а в секциях "Праздники" и "Литургия" (1.8, 1.13) составляют третью долю. При этом, хотя мы даем один и тот же ответ, надо учитывать, что историческия изменения могут иметь различную природу: 1) перемены за счет хода внешней истории государств и народов, и 2) перемены за счет хода внутренней жизни Церкви -- но, конечно, каждое реальное явление имеет в той или иной степени обе составные части.

Примеры вопросов группы "С", касающиеся главным образом внешних перемен: "Почему митра так сильно похожа на корону земного царя, но совсем не похожа на терновый венец Христа?" (1.1.6), "Почему Христос послал своих учеников в мiр для проповеди, а потом святые угодники стали убегать из мiра?" (1.1.46), "Почему первым Вселенским Собором считается бывший спустя почти три века после апостольскаго -- в 325 году?" (1.3.5), "Почему все эти князья и цари равноапостольные так мало или вовсе не похожи по поведению и образу жизни на апостолов Христовых?" (1.5.113). Вопросы той же группы, относящиеся скорее ко внутренней жизни Церкви: "Почему Почему Бог не изменяется, а богослужение у людей изменяется?" (1.2.59), "Почему первые христиане не знали иных праздников, кроме воскреснаго дня и Пасхи...?" (1.8.1) (один из множества лживых вопросов -- первые христиане знали и Пятидесятницу, и Богоявление, и память мучеников, -- но из него можно выделить положительное содержание и дать ответ), "Почему перенесение иконы с одного места на другое в Церкви считается праздником?" (1.8.19), и др.

Во многих вопросах (1.5.1, 1.5.69, и др.) противопоставляются те или иныя особенности ветхозаветной и новозаветной эпохи -- как будто нет между ними величайшаго водораздела истории: воплощения Бога! Большинство из них также отнесены к группе "С". А вот еще вопрос той же группы (1.5.35), на который мне самому пришлось отвечать при довольно любопытных обстоятельствах.

Он был задан мне при изрядном стечении народа (дело было в гостях у знакомых) с той мерой интереса и любви к Православию, какую можно ждать от "бывшей-советской" девочки, чье мiровоззрение зижднтся на телевизоре, местной школе и синагоге: "Посмотрите-ка на золотые купола, золотые облачения, и все такое прочее: сразу видно лицемерие церковников. На словах они, конечно, очень добрые, но ведь никто не согласится раздать это золото малоимущим, не так ли?"

Что сказать ей? Помогут ли Киприан Карфагенский, Николай Чудотворец, Филарет Милостивый, Iоанн Кронштадтский, епископ Дамаскин (Цедрик)? Все они были бы ответами для меня самого, а не для нея: ей, как ни грустно, эта реальность совершенно чуждая. Чтобы ответить всерьез, нужен серьезный контакт -- не столько словесный, сколько жизненный

-- Ладно, -- говорю, -- давайте попробуем разобраться. Вот, у вас, я знаю, житье не слишком легкое. Вряд ли вы можете себе позволить что-нибудь такое красивое... изящное... к примеру, колечко с бриллиантами, не мньше как пятьсот долларов... Тысяча пятьсот? Тем более. А ведь вы молодая девушка, очень красивая... (мое преувеличение, кажется, притупило бдительность юной единомышленницы г-на Горохова). Есть, конечно, и молодых людей немало... Кое-кто, наверное, вам нравится? И вот, представим себе, что у одного из них -- у того самого -- что-то зажглось в груди... вы понимаете меня... и нынешним летом он поступает работать. Полторы тысячи за шесть недель, не забудьте про налоги... труд громадный. Так или иначе, подходит лето к концу, и он без дальних слов приносит вам это самое колечко, в коробочке бархатной. Прекрасно. И что же вы ему говорите на это? "Э-э, любезный, снеси-ка ты его куда-нибудь в "Армию Спасения", в пользу малоимущих..." Так, что ли? Воля, конечно, ваша, но ему-то каково?

Боюсь сказать, подействовало ли на нее, но на взрослых подействовало: чуть дольше обычной пауза, чуть быстрее обычнаго перескок на посторонний предмет...

Сюда же примыкает группа "D" -- "Что ни город, то норов, что ни деревня, то обычай": здесь идет речь об "изменчивости в пространстве". И снова мы видим два возможных случая: 1) особенности тех или иных православных обрядов и обычаев, и 2) отсутствие единообразия во взгляде на тот или иной элемент православнаго Предания (которое как раз тем и отличается от догматическаго вероучения). Эта группа несколько меньше предыдущих. Примеры вопросов группы "D" первого типа: "Почему в алтаре перед причащением священнослужители целуют друг друга не в лицо, а в плечо?" (1.1.64), "Почему бы повсеместно в храмах не исповедовать желающих причаститься накануне вечером, после вечерняго богослужения?" (1.12.12) (насколько мне известно, так оно всегда и бывало в храмах Зарубежной Церкви), "Если в пост можно есть рыбу, то почему нельзя пить молоко?" (1.15.7). Вопрос второго типа -- о конкретных подробностях Входа Пресвятой Богородицы во Храм (1.8.11).

Остальные вопросы -- шесть групп от "E" до "J" -- направлены не к истине, а прочь от нея. Хотя, как было сказано, многие из них могут стать отправной точкой очень серьезной и интересной дискуссии, в контексте "Книги насущных вопросов" они требуют прежде всего четкаго ответа по своему безплодному, безграмотному, а подчас и безсовестному основному содержанию

Вопросы весьма малочисленной группы "Е" касаются одного только словоупотребления. Здесь тоже есть чем интересоваться; но беда, как обычно, в том, что автор пытается к чему угодно пристегнуть свои сапоги всмятку. Мы даем следующий простой ответ на его лингвистические этюды: "Хоть ковшом называй, только не заливай". Примеры: "Если, согласно св. Писанию, Бог свят, Дух Святой, а патриарх -- Святейший, то какой же из этого следует вывод?" (1.1.3), Почему к Богу мы обращаемя на 'Ты', а к патриарху положено обращаться на 'вы': Ваше Святейшество"? (1.1.11), "Почему Деве Марии говорят 'Владычице', 'Богоневесто', тогда как в св. Писании Духом Святым не открыты подобныя изречения?" (1.6.26).

Подобные вопросы, надо сказать, крайне популярны у наших "идейных оппонентов". Вот типичный сценарий разговора:

-- Кто дал вам право называть ваших священников "отец", хотя Христос разрешил так называть только Отца Небеснаго??
-- Ваши родители живы?
-- Живы...
-- Когда вы увидите вашего отца, вы назовете его "отец"?
-- Назову... но это же совсем в другом смысле!
-- А кто дал вам право произвольно приписывать смысл св. Писанию? Не лучше ли будет выяснить его смысл на основе той реальности, в которой оно возникло -- реальности Церкви?

Впрочем, редко кто из оппонентов дотягивает до последней реплики.

Группа "F" получает следующий ответ: "По грамоте осекся, цифирь не далась". Предвижу неодобрение читателя: разве можно упрекать спрашивающаго в незнании или необразованности? Разумеется, нельзя -- если вопросы задаются искренне, и незнание -- искреннее. Но в данном случае и количество, и состав вопросов, вместе с описанной в предисловии историей авторскаго проповедничества, налагают определенные требования на их формулировку; пренебрежение этими требованиями приходится считать умышленным и даже целенапрвленным.

Вопросов группы "F" в первой части книги немного, но вместе со второй частью (о чем речь ниже) они самые многочисленные. Прежде всего это "цитатный волейбол", любимый спорт у самодеятельных толкователей Библии: вырывается парочка цитат из контекста Писания и запускается в оппонента. Если оппонент -- новичок в этом деле, он засядет за книги и, не успев понять в чем дело, получит еще с десяток снайперских ударов; но бывает, что волейболист попадает на волейболиста, и получается "дискуссия" в таком, например, роде:

"...Я ему Исайю, а он мне Iеремию, я ему Iону, а он Паралипоменон. Я тогда ему к Евреям, а он и виду не подает, из Откровения сыплет. Ну, думаю, была не была, как шарахну ему к Титу..."

Таковы вопросы 1.1.12, 1.1.17 (о выражениях "Отче Святый" и "Великий учитель"), примыкающие к предыдущей группе. Но гораздо интереснее другая разновидность вопросов группы "F", где проявляется не столько общая дикость и невежество, сколько конкретная неосведомленность. Вот полезный пример: "Воздают ли религиозной почитание (у Горохова -- "поклонение"; см. об этом ниже) члены Зарубежной Православной Церкви римо-католику А.Е.Труппу -- слуге царя Николая II, и лютеранке гофлектриссе Е.А.Шнейдер, канонизированных Синодом вместе с царской семьей?" (1.5.118) Обратите внимание на то, как удачно Горохов формулирует вопрос (и это еще далеко не вершина его мастерства): читателю, незнакомому с подробностями убийства царской семьи, может и в голову не прийти, по какой причине эти двое были причислены к лику святых...

Незнание, недопустимое для автора книги, вполне естественно для большинства верующих; дадим поэтому краткое объяснение. Древняя Церковь знает множество примеров, когда язычники добровольно присоединялись к мученическому подвигу христиан и получали тем самым венец святости. Повод для сомнения -- лишь в том, возможно ли это в наше время. Ответ найдем в истории Новомучеников турецкаго ига (Греческая Церковь совершает их память в 3-ю неделю по Пятидесятнице), которая вообще крайне важна для вернаго взгляда на почитание Российских Новомучеников.

Очевидно предполагая такое сомнение, среди материалов к предстоящему прославлению, газета "Православная Русь" (N8, 1981 г.) опубликовала следующие сведения о новомученике Ахмете: "...Однажды на бивуаке группа турок стала мечтать о самом лучшем, с их точки зрения, в жизни человека. Один сказал, что самое лучшее -- это хороший пилаф. Другой откликнулся, что самое лучшее -- это женщины... А третий вздохнул и сказал, что самое лучшее -- это быть христианином. Товарищи тут же изрубили его в куски."

Нет нужды доказывать, что благочестивые инославные христиане А.Е.Трупп и Е.А.Шнейдер, до конця посвятившие свою жизнь русскому православному царю-страстотерпцу, стояли ближе к Православной Церкви, чем этот турецкий солдат, в свою очередь напоминающий Благоразумнаго разбойника.

Еще один характерный пример. Вопрос 1.14.19: "Если языческие боги -- бесы, а Ника по языческой мифологии -- богиня победы, то для чего на просфоре, т.е. на хлебе, который во время Литургии пресуществляется (точнее -- прелагается) в Тело Христово, написано НИКА?" -- и дальше грозная цитата из ап. Павла про общение с бесами... Смотришь и не знаешь, плакать или смеяться. Ну, не знаком Горохов с греческим, не беда: спросил бы, что ли, у кого-нибудь, коль пришла в голову такая идея, или словарь бы открыл. Выяснил бы, что богиню-беса зовут "Ники", а "ника" - третье лицо единственнаго числа настоящаго времени от глагола "никао", что вместе с другими буковками в верхней части просфоры складывается в предложение: "Iисус Христос побеждает"... Только зачем все это Горохову? он и так кум королю, ждет себе "широкой огласки и живого интереса у читателей".

Следующая группа "G" -- самая многочисленная, как во всей первой части, так и особенно в секции 1.4 -- "Церковь". И недаром. Ответ на нее такой: "Не заслонить солнца рукавицей, не повредить невесте небылицей." Отличие ея от предыдущей группы в том, что здесь мы не видим ни почвы для дискуссии, ни нужды в ней: здесь нечего изследовать, просто враки. Например: "Почему на архиерея православный христианин глядит лишь изредка, издалека, и как на живое чудо?" (1.1.19) -- недавно я был на свадьбе около Джорданвилля, шт. Нью-Iорк, в доме незаметном и небогатом, и там в числе гостей было три архиерея, "Почему у первых христиан было частое причащение, а после этого -- 'вечеря любви', а сейчас нет?" (1.2.18) -- по крайней мере в Зарубежной Церкви все налицо, кроме названия, "Почему богослужение у всех без исключения велось на разговорном языке...?" (1.2.19) -- еврейский язык ко времени Спасителя давно не был разговорным, "Почему ап. Павел говорит о том, что развращеннаго надо извергать из Церкви, но его не слушают и не извергают" (1.4.38) -- очень даже извергают, г-н Горохов, и если Вы еще в этом не убедились, благодарите Бога.

Группа "H" почти так же велика. Здесь мы видим не столько ложь, сколько путаницу, неспособность или нежелание привести мысли в порядок. Ответ: "Один врал, другой не разобрал, третий удивляется". Примеры: "Почему земной глава поместной церкви в лице Патриарха может быть, а земной глава Вселенской церкви православными не признается?" (1.1.54) -- речь идет о папе римском, "Почему принято считать, что новые обряды лучше старых, и троеперстие лучше двоеперстия" (1.4.22) -- надо бы напомнить, что так называемые "старые обряды" вот уже четверть века как признаны "равноспасительными" и в России, и в разсеянии, "Почему для православнаго христианина молчание кажется большой добродетелью, если Бог словом и сотворил,и спас мiр?" (1.7.9), и т. д.

Еще один закономерный шаг -- и мы в царстве полнаго абсурда. На вопросы группы "I" даем следующий ответ: "Сам взялся доить козла, сам и подставляй решето". Их, к счастью, немного, и половина приходится на единственную секцию 1.5, названную "Предметы религиознаго поклонения". Надеюсь, не надо повторять, что поклонение воздается Творцу, а на те или иныя Его творения -- одушевленныя или нет -- распространяется наше почитание. Коренное это различие, хотя и бывает иной раз размыто в разговорной речи, лежит в основе православных понятий о святости и почитании икон; Автор настойчиво и последовательно игнорирует его и задает десятки вопросов одного и того же содержания: "Надо ли поклоняться ризе Богороидицы или какой-то ея части?" (1.5.12), "Почему убитому царю Николаю II и его жене и детям воздается христианами религиозное поклонение...?" (1.5.105), "Будет ли считаться для православнаго христианина грехом если он будет поклоняться только Богу, оставив всех прочих без религиознаго поклонения?" (1.6.18), и т. д. Почему бы тогда не поиздеваться над протестантами, что они "поклоняются Лютеру" приняв его имя, и, якобы не умея читать, воздают "религиозное поклонение Библии"? Смыслу будет столько же.

Говоря о заблуждениях, которые во время иконоборческих смут выдвигались как доводы против почитания икон, преп. Iоанн Дамаскин выскзался очень просто и оптимистично: "Безграмотный народ надо учить". Вероятно, в его время не было таких тяжелых случаев, как Горохов.

Все это так, но фотография Монреальской Мvроточивой иконы Пресвятой Богородицы на стене отбивает охоту шутить, резко меняет ход мысли об иконах, о святых, о Церкви. Перед глазами ясный воскресный день прошлой осенью -- во время службы кто-то зашел в церковь, бледный, как простыня, и говорит: "Иди немедленно в алтарь, скажи, в Афинах убит бр. Iосиф..." -- и сам он в гробу. с вырезанными на щеках крестами, и через месяц дотла сгоревший монреальский собор, где я впервые был неблагодарным свидетелем невыразимаго чуда... Прочь досужие домыслы, прочь бредовые вопросы. Мы не просто изучаем Церковь и ея жизнь -- мы эту жизнь совершаем изо дня в день, сегодня, сейчас.

Хорошо бы и в самом деле на этом закончить, но не выходит: осталась еще малая горстка вопросов, группа "J", как крошки от нарезаннаго пирога. Некоторые вопросы автор вообще не задал: номер есть, а текста нету (напр. 1.2.6, 1.4.75) -- как на них ответишь? И еще несколько вопросов -- риторические, т.е. по природе своей не требующие ответа, например: "Почему Бог сказал, 'Не уклоняйтесь ни направо, ни налево; ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь Бог ваш?'" (1.5.31), или "Есть ли у монаха Феостирикта Спаситель?" (1.6.45). Завершая первую часть, повторим для группе "J" ответ еврейских юношей царю Навуходоноссору: "Не требе отвещати тебе о глаголе сем."

Если кому-то недостаточно было первой части (или, потеряв терпение, вы перескочили на вторую), здесь вы получите свежую порцию изумления, только держитесь. Всю секцию 2.2 предваряет общий вопрос о том, кто зовет "Iисуса Христа в Евангелии именем истиннаго Бога -- 'Господи'", и дальше идет тридцать восемь цитат в качестве отдельных насущных вопросов... это ведь не греческий, это уже родной, живой великорусский! Никто из читавших или слышавших св. Писание по церковно-славянски не споткнется на звательном падеже 'Господи'-- точном переводе слова "кирие". "Кириос" (господин, хозяин) имеет самый широкий смысл, от замены Божьяго имени "Адонаи" вплоть до обращения к язычнику (Мф. 27:63).

Подведя огорчительный итог "Книге насущных вопросов", попробуем определить авторскую платформу: "...и откуда такое чудовище?" От латинства он так же далек, как от Православия, тут сомнений нет. По своему пафосу книга смело может быть названа атеистической, но в идеологи-атеисты автор никак не годится: у тех есть своя манера разсуждать, свой привычный набор сведений, своя, если хотите, гордость. Отличие Горохова от типичных протестантов мы видели выше, однако протестантизм породил столько различных течений, направлений, сект и культов, что вряд ли уже можно говорить о "протестантизме" в целом... Нет ли среди современных сект, особенно тех, кто видят в сегодняшней России свою "миссионерскую территорию", вероятнаго источника авторской лжеименной любознательности?

Такая секта, одна из самых богатых и мощных, крайне активная как в США, и так и во всем мiре, не признаваемая за христианскую даже западными либеральными богословами, и отвечающая бешеной ненавистью к исторической Христовой Церкви, носит название "Свидетелей Iеговы".

Как раз когда я только взял в руки "Книгу насущных вопросов", ко мне в гости незванно заявился представитель местнаго "Дворца Царствия", как называют иеговисты свои центры: им по уставу полагается прочесывать кварталы в поисках новых членов. Он сказал, что хотел бы переговорить со мной "о Евангелии", и любезно предупредил что за свои услуги он денег не берет. Последовал непродолжительный разговор. "Учтите, -- сказал агитатор, -- ваши праздики Богу неугодны. Что вы такое празднуете? день языческаго идола!" (воскресение по-английски Sunday - "день солнца"). "Что ж, говорю, зато у русских это день Воскресения, у греков -- день Господа. А это ведь древние христианские народы..." Смотрю, мой гость расплылся в торжествующей улыбке: "Ну что я вам говорил! Как ловко их надули церковники!" Эге, думаю, где-то я уже встречал такой ход разсуждений...

Если перебрать догматические основы иеговизма -- отрицание учений о Св. Троице, о Божественной природе Iисуса и о личном начале в Св. Духе, отвержение Вселенских соборов, церковной иерархии, церковных обычаев, обрядов и праздников, проповедь "тысячелетняго царства" (хилиазм), взгляд на христианское устройство общества и христианскую монархию как на "торжество дьявола", -- получится довольно полный конспект гороховскаго труда. Больше того, безстыдное невежество и наглая ложь -- характернейшия черты их пропаганды. Причем используются они как надежный инструмент или фильтр при вербовке: кто попытается разобраться -- тот, стало быть, "враг Iеговы", с ним и говорить не о чем. Легко видеть, какие "друзья Iеговы" получаются в результате такого отсева... Еще 50 лет назад иеговисты издали свой собственный "перевод" св. Писания, в котором некоторые вопросы второй части (напр. 2.5.1, о первом стихе Евангелия от Iоанна) получают "адекватную трактовку". И как раз в секции 2.5 нумерация вопросов почему-то отличается от остальной книги.

Насколько мне известно, иеговисты развернули работу в России тотчас как началась перестройка. Трудно сказать, да и не очень-то важно, какова их фактическая роль в появлении "Книги насущных вопросов", получил ли кто-то в подарок "портрет дедушки" (разумеется не дедушки Ленина, а дедушки Франклина, который на сотенной бумажке), от кого и каком количестве. Хотелось бы верить, что М. Горохов в этом не замешан. Но, как и в известной истории с "Протоколами Сионских Мудрецов", содержание "Книги насущных вопросов" гораздо интересней ея происхождения.

-- Напоследок задам вам еще один насущный вопрос: что значит само слово "насущный"?

-- Важный, нужный, необходимый. Что за сложность?

-- Православный взгляд мог бы посмотреть и поглубже.

-- "Хлеб наш насущный даждь нам днесь"? То же значение. Причем одинаково по-русски и по церковно-славянски.

-- А в других языках?

-- Давайте посмотрим... По латыни почему-то "каждодневный". По-английски -- то же самое, причем в нескольких разных переводах. По-французски, по-немецки, по-испански -- опять "каждодневный"! Совсем другой смысл...

-- А в оригинале?

-- "Эпиусиос", что соглано словарю означает... насущный! Заколдованный круг какой-то.

-- Решительно ничего заколдованнаго. Просто слово это в до-христианской греческой письменности не встречается. На Западе кто-то из тамошних авторитетов дал ему свое толкование, отличное от общецерковнаго. А в русский язык оно вошло прямо из Писания, в виде церковно-славянской "кальки" (как и множество других греческих слов): "эпи-" -- приставка, обозначающая принадлеждность или положение, "усиа" -- бытие, существование, жизнь.

Поэтому на вопрос о том, что значит слово "насущный", можно смело ответить: "То, что имел в виду Спаситель в Нагорной проповеди". Не упражняться в "расшифровке" слов и цитат, будто это программный код или кроссворд в газете, а держась путеводных нитей языка, двигаться к той жизни, которая дала им начало.

21 июня / 4 июля 1998 г.
Св. Iоанна (Максимовича),
Шанхайскаго и Сан-Францисскаго Чудотворца

Секция 1.1: Священнослужители
1:E 2:A 3:E 4:D 5:D 6:C 7:E 8:E 9:D 10:E 11:E 12:F 13:B 14:B 15:C 16:C 17:F 18:G 19:G 20:I
21:B 22:E 23:G 24:B 25:B 26:D 27:C 28:H 29:G 30:D 31:H 32:A 33:C 34:B 35:B 36:H 37:A 38:A 39:B 40:G 41:B 42:B 43:G 44:C 45:H 46:C 47:G 48:I 49:E 50:F 51:I 52:B 53:G 54:H 55:A 56:A 57:C 58:C 59:B 60:B 61:B 62:C 63:B 64:D 65:D 66:D 67:B 68:H 69:H 70:B 71:G 72:B 73:G 74:A 75:H 76:G 77:B 78:B 79:I 80:E 81:C 82:C 83:C 84:H 85:H 86:B

Секция 1.2: Храм
1:C 2:D 3:G 4:A 5:D 6:J 7:G 8:G 9:D 10:B 11:A 12:A 13:B 14:B 15:F 16:H 17:C 18:G 19:G 20:H 21:H 22:B 23:I 24:B 25:B 26:B 27:C 28:H 29:B 30:H 31:A 32:A 33:A 34:A 35:A 36:G 37:A 38:D 39:G 40:D 41:C 42:C 43:H 44:D 45:A 46:H 47:A 48:F 49:A 50:D 51:C 52:C 53:C 54:G 55:C 56:F 57:D 58:C 59:C 60:A 61:A

Секция 1.3: Соборы
1:E 2:C 3:J 4:H 5:C 6:D 7:D 8:D 9:D 10:H 11:H 12:H 13:G 14:H 15:B 16:H 17:F 18:C 19:C 20:C 21:D 22:D 23:B 24:C 25:G 26:B 27:G 28:B 29:C 30:C 31:H 32:H 33:I 34:H 35:B 36:B 37:B 38:B 39:H 40:H 41:I 42:C 43:G 44:G 45:I 46:H 47:H 48:I 49:I 50:F 51:H 52:H 53:H 54:G 55:B

Секция 1.4: Церковь
1:F 2:H 3:A 4:J 5:A 6:A 7:B 8:B 9:B 10:I 11:A 12:A 13:C 14:A 15:A 16:A 17:A 18:F 19:B 20:A 21:A 22:H 23:H 24:H 25:H 26:G 27:G 28:G 29:C 30:G 31:G 32:G 33:G 34:B 35:B 36:F 37:F 38:G 39:B 40:D 41:D 42:B 43:A 44:B 45:B 46:G 47:G 48:B 49:D 50:A 51:G 52:F 53:A 54:A 55:D 56:G 57:G 58:G 59:A 60:G 61:G 62:G 63:A 64:G 65:G 66:G 67:G 68:G 69:B 70:G 71:D 72:G 73:D 74:A 75:J 76:A 77:G 78:G 79:A 80:G 81:G 82:B 83:H 84:B 85:H 86:B 87:G 88:B 89:G

Секция 1.5: Предметы религиознаго поклонения
1:F 2:B 3:D 4:F 5:H 6:H 7:I 8:I 9:G 10:I 11:G 12:I 13:I 14:I 15:H 16:G 17:I 18:I 19:I 20:A 21:I 22:I 23:I 24:I 25:I 26:A 27:A 28:A 29:J 30:J 31:J 32:G 33:G 34:G 35:C 36:F 37:D 38:D 39:I 40:C 41:C 42:H 43:C 44:F 45:F 46:J 47:J 48:A 49:J 50:I 51:A 52:A 53:A 54:A 55:A 56:J 57:F 58:G 59:C 60:G 61:A 62:D 63:D 64:A 65:H 66:D 67:J 68:H 69:C 70:H 71:H 72:H 73:G 74:H 75:I 76:H 77:G 78:C 79:F 80:D 81:F 82:G 83:A 84:A 85:C 86:A 87:D 88:I 89:D 90:C 91:H 92:G 93:F 94:I 95:F 96:F 97:I 98:H 99:H 100:H 101:C 102:C 103:B 104:F 105:I 106:H 107:J 108:H 109:A 110:A 111:G 112:G 113:C 114:C 115:G 116:I 117:I 118:I

Секция 1.6: Молитва
1:J 2:H 3:H 4:H 5:C 6:C 7:I 8:H 9:H 10:H 11:H 12:G 13:J 14:G 15:C 16:G 17:I 18:I 19:J 20:H 21:I 22:A 23:J 24:G 25:I 26:E 27:G 28:G 29:E 30:C 31:F 32:A 33:J 34:I 35:H 36:H 37:G 38:G 39:G 40:J 41:J 42:D 43:E 44:E 45:J 46:A 47:H 48:H 49:G 50:E 51:H 52:E 53:G 54:E 55:E 56:H 57:G 58:H 59:I 60:I 61:F 62:E 63:C 64:G 65:I 66:E 67:E 68:E 69:G 70:C 71:H 72:H 73:I 74:I 75:B 76:H 77:D 78:D 79:J 80:G 81:F 82:G 83:F 84:E 85:I 86:C 87:C 88:G 89:I 90:C 91:I

Секция 1.7: Вопроcы на разныя темы
1:G 2:C 3:A 4:A 5:H 6:C 7:G 8:A 9:H 10:H 11:G 12:A 13:B 14:B 15:A 16:H 17:H 18:A 19:G 20:G 21:E 22:E 23:G 24:G 25:F 26:E 27:C 28:C 29:G 30:A 31:F 32:G 33:A 34:F 35:H 36:H 37:H 38:A 39:A 40:H 41:H 42:B 43:A 44:A 45:C 46:F 47:A 48:G 49:H 50:B 51:G 52:A 53:G 54:B 55:F 56:B 57:B 58:G 59:C 60:A 61:H 62:B 63:G 64:F 65:G 66:C 67:F 68:C 69:F 70:F 71:C 72:C 73:C 74:F 75:F 76:F 77:F 78:A 79:F 80:F 81:F 82:E 83:E 84:F 85:G 86:H 87:B 88:F 89:F 90:I 91:I 92:B

Секция 1.8: Праздники
1:C 2:H 3:H 4:G 5:H 6:D 7:D 8:G 9:C 10:C 11:D 12:H 13:I 14:H 15:H 16:D 17:C 18:E 19:C 20:C 21:C 22:D 23:D 24:D 25:D 26:D 27:C 28:A 29:H 30:H 31:H 32:C 33:G 34:C 35:C 36:C

Секция 1.9: Крещение
1:B 2:G 3:B 4:G 5:G 6:B 7:B 8:B 9:B 10:C 11:G 12:B 13:G 14:A 15:H 16:I 17:B 18:B 19:H 20:B 21:G 22:B

Секция 1.10: Мvропомазание
1:A 2:B 3:G 4:C 5:C 6:C 7:B

Секция 1.11: Соборование
1:B 2:D 3:B 4:B 5:B 6:A

Секция 1.12: Покаяние
1:H 2:G 3:G 4:B 5:H 6:B 7:B 8:B 9:B 10:G 11:D 12:D 13:B 14:C 15:A 16:B 17:B 18:B 19:B 20:C 21:B 22:G 23:A 24:B 25:G 26:B 27:H 28:H

Секция 1.13: Литургия
1:E 2:E 3:G 4:C 5:C 6:C 7:G 8:C 9:G 10:G 11:A 12:A 13:C 14:C 15:E 16:C 17:A 18:A 19:E 20:G 21:A

Секция 1.14: Причащение
1:B 2:G 3:B 4:E 5:C 6:C 7:C 8:D 9:F 10:F 11:D 12:D 13:F 14:F 15:C 16:D 17:D 18:G 19:F

Секция 1.15: Пост
1:D 2:H 3:C 4:D 5:D 6:D 7:D 8:G 9:H 10:A 11:D 12:B 13:A 14:F 15:F 16:H 17:H 18:H 19:F 20:H

Секция 1.16: Брак
1:C 2:B 3:B 4:B 5:B 6:B 7:B 8:A 9:D 10:H